Предрассветное. Синее. Раннее.

Король нолдор был вежлив по обыкновению, но так ужасно я себя давно не чувствовала. Мы с сестрой стояли перед ним как провинившиеся девчонки, и – на обратном пути мы успели обсудить впечатления, - обе чувствовали себя настолько неловко, что просто хотелось куда-нибудь провалиться. А что, интересно, предполагается делать, когда тебе говорят то же, что ты и сама думаешь, но не можешь сказать, потому что цель твоя здесь прямо противоположная: убедить, что собеседник не прав, и зазвать его все-таки в Дориат? А в довершение всего видишь, что все это собеседник тоже прекрасно понимает.

но из Барад Эйтель вышли, радуясь, что все, наконец, закончилось.

***

Едва успели передать королю Тинголу ответ из Барад Эйтель – пришлось срочно возвращаться к своим прямым обязанностям: времени до совета оставалось далеко не много, и надо было позаботиться, где разместить гостей, и подготовить достаточное количество напитков.

неожиданно сошло с рук.

От рассматривания гостей – а общество подобралось более чем интересное и разноликое - меня отвлекла неожиданная фраза о «состязании в эстель», понять которую я не смогла. Может быть, в нее и был вложен какой-то особый смысл, но доискаться его не сумела, как ни вслушивалась. Победителю в этом состязании должны будут отдать то самое необычное оружие, но как выявят победителя?

Кажется, не я одна не поняла, как это будет. Во всяком случае, лица присутствующих по большей части были недоверчивые или удивленные, а иные не прятали усмешки.

К согласию в итоге так и не пришли.

***

Дориате, затем к нам присоединился лорд Майтимо. Выслушал новости о любви дев-дориатрим к его братьям и сразу поставил условие, что желающие быть за феанорингами переселяются к мужьям. Что ж, значит, двух наших подруг придется проводить, и Дориат лишится самого опытного из наших целителей.

***

сей раз в том, что не дал своих эльфов, чтобы идти штурмом на Ангбанд. Это странно: в первый его визит владыка отказал ему в помощи не только воинами, но даже и целителями. А теперь мы сами попросили нолдор идти в бой по нашему желанию. Владыка Тингол был по-своему прав, желая защитить своих подданных. Однако теперь уже по-своему прав лорд Нолофинвэ – вряд ли его народ ему менее
дорог.

А распорядились оба короля одинаково – позволили участвовать тем, у кого будет на то желание.

***

Обсуждение событий прервала гроза. Едва мы успели унести под крышу все, что боится воды, и спрятаться сами – хлынул ливень. В гостях у дориатрим таким образом оказался временно пленен непогодой почтенный гном из Первого дома. Впрочем, не одной только непогодой: ему приглянулась Ветра – и вот гном пришел свататься и принес избраннице подарок. Гнома жаль, конечно, но его жизнь слишком коротка для эльфийки, ничего хорошего из этого союза не выйдет. Да и народы наши слишком уж разные. Говорят даже, что кто-то из гномов на празднике во Втором доме никак не мог разобраться, кто из присутствующих эльфов мужского пола, а кто женского. Вот странно, это же сразу видно. Так что правильно Ветра настроена отказать столь необычному жениху.

***

***

ему) - все любопытнее.

Меня вызвался сопровождать Ангарато. Это ново: во-первых, потому что обычно дориатрим сопровождают наши воины, во-вторых, кажется, меня вообще давно никто и никуда не сопровождал. На подходе к Химрингу нашли место недавней стычки с темными тварями – несколько тел валялись в мокрой траве у дороги, отчего было очень противно.

Ждать лорда Майтимо не пришлось. Пока он читал письмо, я сидела рядом. И снова зацепилась взглядом за жуткие отметины на неприкрытых одеждой участках кожи. С трудом подавила желание погладить его по руке, как гладила вверенных мне раненых. Удержаться, однако, пришлось: вряд ли он понял бы меня. Зато в глаза ему смотреть я уже не боялась. Знала, что там увижу, знала, что почувствую. И не обманулась. Видимо, попытка нашей королевы не удалась совершенно: лучше ему не стало. Надеюсь, не стало и хуже, во всяком случае, в тот момент я не заметила этого.

Лорд Нолофинвэ тоже принял меня сразу. Терпеливо ждал, пока я доставала письмо замерзшими непослушными пальцами. Письму король обрадовался, причем довольно непосредственно, нимало не стесняясь ни своих подданных, ни моего присутствия. Кажется, нежелание моего государя писать письма стало у нолдор поводом для шуток, вполне безобидных, впрочем. Я старалась сохранить серьезный вид, что было непросто, ибо происходящее казалось мне забавным.

***

На совет собрались главы всех трех домов. То есть сначала пришли только двое, лорд Майтимо запоздал, как и предупреждал, поэтому около получаса собравшиеся говорили о делах, не касающихся темы совета. Эльф из Второго дома сплел венок и заменил им венец на голове своего короля. И
непривычно было глядеть, как волосы, обычно примятые короной, ветер пытается перемешать с травинками из венка.

Мы с сестрами, пользуясь разрешением владыки Тингола, остались послушать. Лорд Нолофинвэ заметил нас и, верно, вспомнил - повернулся и сказал, что Хэльквэссэ попал в плен. Скрытая боль в его голосе отозвалась болью в душе. Надежда, что ему удастся вернуться живым, понимание, что оттуда нет возврата, и что мой брат и его лорд – лишь счастливое исключение из многих и многих, страх перед тем, что ждет в плену – все это настолько смешалось в душе, что я и сама не смогла бы ответить, что взяло все-таки верх над остальным.

Однако мои обязанности никто не отменял, пришлось взять себя в руки. Удалось мне это не совсем – начало разговора с подошедшим, наконец, лордом Майтимо я не услышала. Не то, чтобы ушла в себя: кажется, ни о чем особенно не думала, просто наблюдала, как играет солнце на волосах собравшихся,
да вертела в руках кубок моего короля, который он отдал перед советом. Солнечный луч, сверкнувший в кольце на вскинутой руке лорда Нолофинвэ, вернул меня к происходящему. Разговор шел очень эмоциональный, уже по одним интонациям легко можно было понять, что идея с нашим оружием нолдор по-прежнему не нравится. Кажется, именно в тот момент я поняла, что мне самой она не нравится тоже. Не знаю, сработает ли меч, но за победу, за поражение ли – в любом случае будет заплачено чьей-то кровью. Мы живем в мире, мы все, считая нолдор: все-таки стычки с темными тварями – это не война, однако что мы, что нолдор то и дело хороним своих. Прошлая война унесла жизни моих родителей, изломала судьбу брата. Другой войны я не хочу.

Третий дом более других благосклонен к нашей идее. С одной стороны – их можно понять, один из их лордов был захвачен в плен. С другой стороны я слишком хорошо знаю, чем может обернуться попытка спасения: не пойди мама разыскивать брата – одной бедой в нашей семье было бы меньше. А ведь она
шла – я очень надеюсь! – все-таки не в Ангамандо.

***

Все-таки я на это решилась. Не знаю, следовало ли, однако в отсутствие брата в семье старшей остаюсь я – и поговорить мне больше не с кем. Два совета сегодня, разговор младших сестер с подругами, который я слушала вполуха, думая, впрочем, о том же, о чем они говорили, - из всего этого постепенно сложился очень неприятный для меня вывод: я не могу принимать происходящее в Дориате и, получается, считаю неправым своего короля. Принять это трудно: я всегда верила Тинголу, не подвергая сомнениям его решения – да что там, просто принимая на веру любое слово. Король нолдор прав: живя за завесой, мы не представляем себе в полной мере силу врага, и требовать от них рисковать собой ради испытания сколь угодно замечательного артефакта не имеем права.

Король Тингол выслушал меня и сказал, что у меня есть право выбирать самой. Впрочем, выбором это назвать сложно: так велит мне моя честь, поэтому сомневаться здесь не в чем. Однако на душе невероятно тяжело. В Дориате останется все, чем я жила до сих пор, а с новой жизнью меня пока почти ничего не связывает. Я знаю, что скажу королю нолдор, однако прежде я должна буду поговорить с братом и объясниться с сестрами. И еще кое-что я хотела бы знать: уж очень много странного в поведении нолдор, и еще больше – в тех странных недомолвках, что неосторожно позволяли себе наши подопечные в палатах врачевания. На первое мне будет сложнее решиться: вряд ли Сарнеля обрадует мой выбор. Второе – сложнее осуществить: с какой стати любой из нолдор будет откровенничать с чужой ему девой.

***

Не помню, кто принес весть о том, что принцессе очень плохо (так потом никто и не признался), однако мы с сестрами и подругами спешно вернулись в Дориат, решив разобраться на месте.

В общем, все оказалось намного лучше, чем ожидалось. Оказывается, наша принцесса и Ангарато успели полюбить друг друга, а кроме того, ее возлюбленный был отпущен – не знаю, как и почему так вышло - из чертогов Мандоса, поэтому пара воссоединилась, и горе леди Лутиэн оказалось непродолжительным. Король Тингол дал согласие на их брак, а заодно – на брак еще трех наших дев.

***

После заката состоялось сразу четыре свадьбы. Я всегда любила праздники, но сегодня нашла в себе силы только остаться на официальную часть и поздравить подруг и принцессу. Вряд ли мое одавленное настроение порадовало бы кого-то, поэтому я предпочла побыть в одиночестве. Правда, ненадолго: вскоре ко мне пришли сестры. Элениэль, правда, затем куда-то ушла, и некоторое время ее не было рядом. А потом прибежала вместе с одной из наших дев (я даже не успела ее разглядеть) и сказала, что наш брат был ранен на дороге и теперь находится под присмотром целителей из Третьего дома. Не помню, как бежали до палат врачевания: ни для чего, кроме страха за брата, в душе не оставалось места. К счастью Сарнелю уже оказали помощь, мы помогли покормить его и остались сидеть рядом, пока он не уснул на наших руках. Я смотрела на усталое лицо брата и думала, как скажу о своем решении. Я понимаю, что стану ему еще одной заботой, однако иначе я не смогу, и сказать обо всем брату надо будет в ближайшее время. Завтра поговорю и с сестрами, и с ним.

5.

***

Утром с братом повидаться не удалось, но, если уж мы с Лауриэль все равно вышли из Дориата, решили дойти до Барад Эйтель и постараться узнать хоть что-нибудь о судьбе Хэльквэссэ. С нами отправились было две подруги, но они не пожелали видеться с нолфингами, поэтому предпочли вернуться в Дориат.

***

В Дориате Элениэль рассказала нам, что приходил эльф, представившийся моряком от Кирдана. Он поведал о случившемся в Альквалондэ, где нолдор убивали тэлери, чтобы завладеть кораблями.

Пока мы с сестрами убирали гостевой зал, где некоторое время назад ошибка владычицы чуть не стоила жизни лорду Майтимо, мне пришла в голову идея, кого из нолдор я могу спросить обо всем. Эльф, которому служит Сарнель, вряд ли оттолкнет от себя его сестру. Хотя я и робею перед ним, а все-таки не
могу не доверять тому, кто спас жизнь моему брату.

***

Сарнель принял мое решение. Я даже не ожидала, что он согласится так быстро. Я видела тревогу в его глазах, видела, что он начал переживать за меня, едва я успела договорить. Думаю, причины для выбора пути целителя у нас были схожи, поэтому он понял, что я не смогу иначе, как понял много ранее то же самое о себе.

***

***

когда-то рядом с отцом.

***

Праздник прошел очень весело, одно только вызвало тревогу: снова заговорили об Альквалондэ. Ангарато, кажется, рассказал все принцессе, она - своему отцу.

Буду снова искать встречи с лордом Майтимо. Хочу все-таки знать, что и почему произошло, а заодно спросить его совета. Если король Тингол порвёт отношения с нолдор – моей семье путь в Дориат будет заказан. От решенного я все равно не отступлюсь, однако лишиться родного дома будет очень больно.

***

С лордом Майтимо встретились поздно вечером в Химринге. Что ж, я получила то, что хотела. Он рассказал даже больше, чем я надеялась услышать.

действительно ли мое отношение к нему останется добрым, как я сказала ранее, или была еще какая-то причина, о которой я не знаю.

жила раньше, потеряла для меня свой обычный смысл, а другой я просто не знала. Отчасти зная, отчасти угадывая, что все, во что я привыкла верить, как-то разом утратило или изменило свое значение, я надеялась, если не на помощь, то хотя бы на ответы на свои многочисленные вопросы. Надеялась почти без оснований на то, потому что понимала, что хорошего от рассказа лорда Майтимо ждать не приходится. Так оно и вышло: я слушала о братоубийственной стычке в гаванях, об истязаниях в Ангамандо, о валар и майар и о многом прочем, смутно догадываясь, что самое правильное, что мне следует сделать, если я прежняя дорога сама себе, – оборвать нолдо на полуслове и уйти от него с тем, чтобы никогда больше ни к нему, ни к его родичам и близко не подойти. Впрочем, сама же чувствовала, что сделать этого не смогу - да и не захочу. Это было очень странно: я знала, что все, что скажет мне этот эльф, окончательно разрушит привычную картину мира, однако при этом охотно верила каждому его слову, позволяя обрести непонятную власть над собой. Умом я понимала, что это не самое лучшее решение, что где-то его мнение в силу обстоятельств предвзято, да и не должно слепо полагаться на чужие суждения, однако была в том какая-то особая притягательность – своеобразная игра судьбы, если угодно, - позволить нолдо воссоздать им же разрушенный мир в моих глазах. Может быть, я поступила легкомысленно, а может, просто неосознанно искала какой-то основы, чтобы дальше строить свой мир самой. Думаю, в этом я разберусь после.

Не скажу, что мне было легко все это услышать, хотя о многом я догадывалась и раньше, да и заметно было, что лорд Майтимо подбирает слова, видимо, чтобы не напугать меня. Я старалась не задавать лишних вопросов и по возможности не встречаться с ним глазами, чтобы не выдать своих переживаний, а
сама наблюдала за ним, понимая, что мне должно быть намного легче, чем моему собеседнику. Не знаю, насколько это было уместно – по правде говоря, вообще не помню, как так вышло, - но в какой-то момент я села у ног лорда Майтимо и попыталась взять его за руку. Кажется, ему это не понравилось, во всяком
случае, руку он тут же высвободил. Это не понравилось уже мне, поскольку от ощущения живого тепла я успела почувствовать себя спокойнее, - поэтому пришлось позволить себе небольшую хитрость: сбросить мою руку с предплечья ему было бы куда менее удобно. Хитрость моя удалась и – я после очень была благодарна за нее самой себе, - сильно облегчила задачу, когда лорду Майтимо неожиданно стало плохо. Испугалась я сильно, настолько тяжелого впечатления не произвело за весь этот вечер ничто другое: все-таки все, что было, - уже дело прошлого, а тут передо мной был живой эльф, и я положительно не знала, что делать с той болью, которая его мучила. Впрочем, – и тут уж можно благодарить и Сарнеля, и свою интуицию, и даже ошибку Мелиан, - у меня было более-менее четкое понимание того, что делать нельзя. Попытка взаимодействовать с лордом ни к чему не привела, помощи просить, поскольку никого рядом не случилось, тоже не приходилось. Помог, как ни странно, опыт, полученный на поле боя рядом с валараукар, когда ощущение живого существа рядом отодвинуло на второй план страх, справиться с которым одной мне было бы не под силу. Осторожно, чтобы не напугать и не спровоцировать сопротивление, я обняла лорда Майтимо, прижала его голову к себе и поглаживала легонько, надеясь, что прикосновения доходчивее слов убедят его в безопасности. Сколько мы так просидели, не знаю. Мир сузился до ощущения чужого тела на моих руках, а все внимание сосредоточилось на том, чтобы не упустить любое изменение в состоянии моего подопечного. Чем еще
помочь, я не знала, поэтому просто ждала, когда придет в себя сам – только осторожно удерживала его от попыток отвернуться, чтобы видеть лицо.

В какой-то момент лорд Майтимо высвободился из моих объятий и сел прямо. Кажется, ни над кем из своих раненых я так не радовалась, когда им становилось лучше. Надеюсь, я его не очень утомила, поминутно справляясь о его самочувствии, но я слишком боялась, что снова станет хуже. По этой же причине не решилась отойти, когда он прилег отдохнуть, и сидела рядом, перебирая его волосы. Расспрашивать его еще я тоже уже не могла: не хотелось лишний раз напоминать о прошлом. Говорили уже по большей части о другом, о Дориате, о Сарнеле (наверное, все же не буду ни рассказывать о разговоре с его лордом, ни спрашивать, почему не рассказал мне ничего сам), о моих сестрах (им точно
ничего рассказывать не буду – довольно и того, что они знают). Говорили и о том, что я хочу служить нолдор, как целительница. Лорд Майтимо не против, чтобы я присоединилась к брату, а я боюсь стать для брата новым поводом для тревог, если мы будем жить рядом.

Расстались с лордом Майтимо глубокой ночью, при нем остался кто-то из домочадцев. Шла не торопясь, хотя ночь была прохладна, осмысливая то, что услышала, соединяя это с полученным за последнее время опытом. Что ж, мое решение покинуть Дориат ради службы нолдор окончательно. Служить своей королеве как прежде с открытой душой, после того, что услышала, я не смогу. Думаю, уйти в таком случае будет честнее. Многое из того, в чем я была уверена, утратило свою надежность. Мир, который был хотя бы относительно безопасен, стал миром, которого можно лишиться в момент. И мысль эта меня пугает намного меньше, чем пару часов назад, потому что ради того, чтобы делать, что должно, действительно стоит жить. И не так уж мало могу делать я сама.

А еще мир стал шире – пусть порой чужими глазами, но я увидела немало такого, чего не знала раньше. И эльфы с запада принесли с собой много нового. И нельзя отгородиться от них ни завесой, ни нежеланием ничего знать, потому что этот народ стал частью нашего мира, как и мы для них.