4.
***
читать дальшеУтром мы с Лауриэль нарочно вертелись возле владыки, надеясь услышать, как же разрешилась неприятная ситуация со Вторым домом. Наши надежды оправдались вдвойне: король решил послать кого-нибудь объясниться с лордом Нолофинвэ, а заодно позвать его все-таки на совет. Мы вызвались это сделать сами: ситуация была не из приятных, ибо, как смотреть в глаза королю нолдор, мы и сами не знали, однако пойти было необходимо, поскольку дерзость со стороны наших все еще рассерженных подруг вряд ли поправила бы дело.
Король нолдор был вежлив по обыкновению, но так ужасно я себя давно не чувствовала. Мы с сестрой стояли перед ним как провинившиеся девчонки, и – на обратном пути мы успели обсудить впечатления, - обе чувствовали себя настолько неловко, что просто хотелось куда-нибудь провалиться. А что, интересно, предполагается делать, когда тебе говорят то же, что ты и сама думаешь, но не можешь сказать, потому что цель твоя здесь прямо противоположная: убедить, что собеседник не прав, и зазвать его все-таки в Дориат? А в довершение всего видишь, что все это собеседник тоже прекрасно понимает.
Хотя миссию свою мы выполнили, получив ответ, что сам король либо его сестра к нам все-таки придут,но из Барад Эйтель вышли, радуясь, что все, наконец, закончилось.
***
Едва успели передать королю Тинголу ответ из Барад Эйтель – пришлось срочно возвращаться к своим прямым обязанностям: времени до совета оставалось далеко не много, и надо было позаботиться, где разместить гостей, и подготовить достаточное количество напитков.
Начало совета слушали вполуха: гостей набралось столько, что мы с подругами просто сбивались с ног. Когда, наконец, появилась возможность передохнуть, мы привычно устроились за спинами гостей и принялись слушать, а заодно рассматривать пришедших. За лорда Нолофинвэ пришла его сестра в сопровождении еще одной девы и воина. Ее спутник держал себя довольно дерзко, однако это емунеожиданно сошло с рук.
От рассматривания гостей – а общество подобралось более чем интересное и разноликое - меня отвлекла неожиданная фраза о «состязании в эстель», понять которую я не смогла. Может быть, в нее и был вложен какой-то особый смысл, но доискаться его не сумела, как ни вслушивалась. Победителю в этом состязании должны будут отдать то самое необычное оружие, но как выявят победителя?
Кажется, не я одна не поняла, как это будет. Во всяком случае, лица присутствующих по большей части были недоверчивые или удивленные, а иные не прятали усмешки.
К согласию в итоге так и не пришли.
***
Когда все разошлись, мы решили навестить брата. В Химринге, правда, его не застали: дежурившие на башнях эльфы сказали, что Сарнель ушел куда-то по делам. Нас впустили, подозвали целительниц, с которыми мы были уже немного знакомы. Какое-то время девы активно расспрашивали нас о новостях вДориате, затем к нам присоединился лорд Майтимо. Выслушал новости о любви дев-дориатрим к его братьям и сразу поставил условие, что желающие быть за феанорингами переселяются к мужьям. Что ж, значит, двух наших подруг придется проводить, и Дориат лишится самого опытного из наших целителей.
***
В Дориат вернулось наше посольство из Химринга, с которым мы, оказывается, разминулись. Похоже, вопрос «что случилось» уместнее уже заменить на «в чем еще виновен Нолофинвэ». Во всяком случае, кажется, чаще имени своего короля у нас теперь произносят имя короля нолдор. А виновен он насей раз в том, что не дал своих эльфов, чтобы идти штурмом на Ангбанд. Это странно: в первый его визит владыка отказал ему в помощи не только воинами, но даже и целителями. А теперь мы сами попросили нолдор идти в бой по нашему желанию. Владыка Тингол был по-своему прав, желая защитить своих подданных. Однако теперь уже по-своему прав лорд Нолофинвэ – вряд ли его народ ему менее
дорог.
А распорядились оба короля одинаково – позволили участвовать тем, у кого будет на то желание.
***
Обсуждение событий прервала гроза. Едва мы успели унести под крышу все, что боится воды, и спрятаться сами – хлынул ливень. В гостях у дориатрим таким образом оказался временно пленен непогодой почтенный гном из Первого дома. Впрочем, не одной только непогодой: ему приглянулась Ветра – и вот гном пришел свататься и принес избраннице подарок. Гнома жаль, конечно, но его жизнь слишком коротка для эльфийки, ничего хорошего из этого союза не выйдет. Да и народы наши слишком уж разные. Говорят даже, что кто-то из гномов на празднике во Втором доме никак не мог разобраться, кто из присутствующих эльфов мужского пола, а кто женского. Вот странно, это же сразу видно. Так что правильно Ветра настроена отказать столь необычному жениху.
***
Свадьба Ветры с гномом все-таки состоится. Не понимаю, зачем она на это решилась.Ужасная судьба – знать, что твой избранник не проживет и половины срока, отпущенного тебе. Впрочем, сейчас раздумывать об этом некогда – нужен посол в Химринг и Барад Эйтель, приглашать лордов на очередной совет.
***
Я сама вызвалась идти, хотя вид у меня был для посла не очень подходящий: в дождь я все-таки промокла, ногам было холодно, а плащ от непогоды поверх мужского платья вряд ли сильно меня красил. Но ждать новостей скучно, а происходящее вокруг нашего меча (уж конечно, совет посвящен опять же
ему) - все любопытнее.
Меня вызвался сопровождать Ангарато. Это ново: во-первых, потому что обычно дориатрим сопровождают наши воины, во-вторых, кажется, меня вообще давно никто и никуда не сопровождал. На подходе к Химрингу нашли место недавней стычки с темными тварями – несколько тел валялись в мокрой траве у дороги, отчего было очень противно.
Ждать лорда Майтимо не пришлось. Пока он читал письмо, я сидела рядом. И снова зацепилась взглядом за жуткие отметины на неприкрытых одеждой участках кожи. С трудом подавила желание погладить его по руке, как гладила вверенных мне раненых. Удержаться, однако, пришлось: вряд ли он понял бы меня. Зато в глаза ему смотреть я уже не боялась. Знала, что там увижу, знала, что почувствую. И не обманулась. Видимо, попытка нашей королевы не удалась совершенно: лучше ему не стало. Надеюсь, не стало и хуже, во всяком случае, в тот момент я не заметила этого.
Лорд Нолофинвэ тоже принял меня сразу. Терпеливо ждал, пока я доставала письмо замерзшими непослушными пальцами. Письму король обрадовался, причем довольно непосредственно, нимало не стесняясь ни своих подданных, ни моего присутствия. Кажется, нежелание моего государя писать письма стало у нолдор поводом для шуток, вполне безобидных, впрочем. Я старалась сохранить серьезный вид, что было непросто, ибо происходящее казалось мне забавным.
К счастью, меня отвлекли несколько эльфов, которые заметили, что я замерзла, и постарались отогреть горячим питьем.***
На совет собрались главы всех трех домов. То есть сначала пришли только двое, лорд Майтимо запоздал, как и предупреждал, поэтому около получаса собравшиеся говорили о делах, не касающихся темы совета. Эльф из Второго дома сплел венок и заменил им венец на голове своего короля. И
непривычно было глядеть, как волосы, обычно примятые короной, ветер пытается перемешать с травинками из венка.
Мы с сестрами, пользуясь разрешением владыки Тингола, остались послушать. Лорд Нолофинвэ заметил нас и, верно, вспомнил - повернулся и сказал, что Хэльквэссэ попал в плен. Скрытая боль в его голосе отозвалась болью в душе. Надежда, что ему удастся вернуться живым, понимание, что оттуда нет возврата, и что мой брат и его лорд – лишь счастливое исключение из многих и многих, страх перед тем, что ждет в плену – все это настолько смешалось в душе, что я и сама не смогла бы ответить, что взяло все-таки верх над остальным.
Однако мои обязанности никто не отменял, пришлось взять себя в руки. Удалось мне это не совсем – начало разговора с подошедшим, наконец, лордом Майтимо я не услышала. Не то, чтобы ушла в себя: кажется, ни о чем особенно не думала, просто наблюдала, как играет солнце на волосах собравшихся,
да вертела в руках кубок моего короля, который он отдал перед советом. Солнечный луч, сверкнувший в кольце на вскинутой руке лорда Нолофинвэ, вернул меня к происходящему. Разговор шел очень эмоциональный, уже по одним интонациям легко можно было понять, что идея с нашим оружием нолдор по-прежнему не нравится. Кажется, именно в тот момент я поняла, что мне самой она не нравится тоже. Не знаю, сработает ли меч, но за победу, за поражение ли – в любом случае будет заплачено чьей-то кровью. Мы живем в мире, мы все, считая нолдор: все-таки стычки с темными тварями – это не война, однако что мы, что нолдор то и дело хороним своих. Прошлая война унесла жизни моих родителей, изломала судьбу брата. Другой войны я не хочу.
Третий дом более других благосклонен к нашей идее. С одной стороны – их можно понять, один из их лордов был захвачен в плен. С другой стороны я слишком хорошо знаю, чем может обернуться попытка спасения: не пойди мама разыскивать брата – одной бедой в нашей семье было бы меньше. А ведь она
шла – я очень надеюсь! – все-таки не в Ангамандо.
***
Все-таки я на это решилась. Не знаю, следовало ли, однако в отсутствие брата в семье старшей остаюсь я – и поговорить мне больше не с кем. Два совета сегодня, разговор младших сестер с подругами, который я слушала вполуха, думая, впрочем, о том же, о чем они говорили, - из всего этого постепенно сложился очень неприятный для меня вывод: я не могу принимать происходящее в Дориате и, получается, считаю неправым своего короля. Принять это трудно: я всегда верила Тинголу, не подвергая сомнениям его решения – да что там, просто принимая на веру любое слово. Король нолдор прав: живя за завесой, мы не представляем себе в полной мере силу врага, и требовать от них рисковать собой ради испытания сколь угодно замечательного артефакта не имеем права.
Если вопреки всем ожиданиям поход этот состоится – надо идти с отрядом. Хоть что-то мы с сестрами сделать для раненых способны. Иначе, как дориатрим, мы вряд ли потом решимся поднять глаза в присутствии нолдор.Король Тингол выслушал меня и сказал, что у меня есть право выбирать самой. Впрочем, выбором это назвать сложно: так велит мне моя честь, поэтому сомневаться здесь не в чем. Однако на душе невероятно тяжело. В Дориате останется все, чем я жила до сих пор, а с новой жизнью меня пока почти ничего не связывает. Я знаю, что скажу королю нолдор, однако прежде я должна буду поговорить с братом и объясниться с сестрами. И еще кое-что я хотела бы знать: уж очень много странного в поведении нолдор, и еще больше – в тех странных недомолвках, что неосторожно позволяли себе наши подопечные в палатах врачевания. На первое мне будет сложнее решиться: вряд ли Сарнеля обрадует мой выбор. Второе – сложнее осуществить: с какой стати любой из нолдор будет откровенничать с чужой ему девой.
***
Вечером пришлось убедиться в правоте лорда Нолофинвэ ещераз, когда мы вышли за границы Дориата поинтересоваться, что делается за его пределами: узнали о гибели Ангарато и тяжелом ранении лорда Финрода (его все-таки, по счастью, выходили целители). Мы с Лауриэль и Элениэль предлагали помощь, однако Лантири сказала, что они справятся сами. Мы ушли подальше, чтобы не мешать. На душе стало еще тревожнее, чем прежде.
Разговоры о похоронах в Третьем доме, о нескольких плененныхнолдор, чья судьба все еще неизвестна, исчезновение леди Лутиэн (по счастью, худшие из опасений не оправдались: она не стала пленницей, а пошла к кому-то в Третий дом, не предупредив отца) – все это создало общее тревожное настроение.
Не помню, кто принес весть о том, что принцессе очень плохо (так потом никто и не признался), однако мы с сестрами и подругами спешно вернулись в Дориат, решив разобраться на месте.
В общем, все оказалось намного лучше, чем ожидалось. Оказывается, наша принцесса и Ангарато успели полюбить друг друга, а кроме того, ее возлюбленный был отпущен – не знаю, как и почему так вышло - из чертогов Мандоса, поэтому пара воссоединилась, и горе леди Лутиэн оказалось непродолжительным. Король Тингол дал согласие на их брак, а заодно – на брак еще трех наших дев.
***
После заката состоялось сразу четыре свадьбы. Я всегда любила праздники, но сегодня нашла в себе силы только остаться на официальную часть и поздравить подруг и принцессу. Вряд ли мое одавленное настроение порадовало бы кого-то, поэтому я предпочла побыть в одиночестве. Правда, ненадолго: вскоре ко мне пришли сестры. Элениэль, правда, затем куда-то ушла, и некоторое время ее не было рядом. А потом прибежала вместе с одной из наших дев (я даже не успела ее разглядеть) и сказала, что наш брат был ранен на дороге и теперь находится под присмотром целителей из Третьего дома. Не помню, как бежали до палат врачевания: ни для чего, кроме страха за брата, в душе не оставалось места. К счастью Сарнелю уже оказали помощь, мы помогли покормить его и остались сидеть рядом, пока он не уснул на наших руках. Я смотрела на усталое лицо брата и думала, как скажу о своем решении. Я понимаю, что стану ему еще одной заботой, однако иначе я не смогу, и сказать обо всем брату надо будет в ближайшее время. Завтра поговорю и с сестрами, и с ним.
5.
***
Утром с братом повидаться не удалось, но, если уж мы с Лауриэль все равно вышли из Дориата, решили дойти до Барад Эйтель и постараться узнать хоть что-нибудь о судьбе Хэльквэссэ. С нами отправились было две подруги, но они не пожелали видеться с нолфингами, поэтому предпочли вернуться в Дориат.
Поговорить удалось лично с королем нолдор, от него мы узнали, что Хэльквэссэ погиб в плену. Надеюсь, его смерть была хотя бы быстрой.***
В Дориате Элениэль рассказала нам, что приходил эльф, представившийся моряком от Кирдана. Он поведал о случившемся в Альквалондэ, где нолдор убивали тэлери, чтобы завладеть кораблями.
Король Тингол сказал, что все это ложь, а гонец не заслуживает доверия, и запретил всем нам говорить об этом. Однако весть эта, вместе со странным поведением нолдор, впервые приходивших в Дориат, а также вместе с оговорками и недомолвками, что невольно позволяли себе раненые, когда боль и действие лекарств делали их менее осторожными, складывается в неутешительный вывод о том, что гонец был все же правдив.Пока мы с сестрами убирали гостевой зал, где некоторое время назад ошибка владычицы чуть не стоила жизни лорду Майтимо, мне пришла в голову идея, кого из нолдор я могу спросить обо всем. Эльф, которому служит Сарнель, вряд ли оттолкнет от себя его сестру. Хотя я и робею перед ним, а все-таки не
могу не доверять тому, кто спас жизнь моему брату.
***
Сарнель принял мое решение. Я даже не ожидала, что он согласится так быстро. Я видела тревогу в его глазах, видела, что он начал переживать за меня, едва я успела договорить. Думаю, причины для выбора пути целителя у нас были схожи, поэтому он понял, что я не смогу иначе, как понял много ранее то же самое о себе.
Лауриэль выбрала себе тот же путь, а Элениэль пока сомневается.***
Говорила с владычицей о том, что не хочу больше быть ее ученицей. Она не возражает. Я сказала не все, хотя раньше от нее не таилась.Да, я действительно хотела бы научиться от нее большему, чем успела; может быть, если что-то в мире изменится, а мне суждено будет вернуться – я снова приду к ней. Не знаю. Сейчас я не готова забыть ее слова, о том, что она решилась на убийство приходивших за братом феанорингов, если бы они попытались напасть на кого-либо из наших. Я понимаю желание владычицы защитить нас, понимаю и чувства феанорингов, поскольку у меня тоже есть брат. Однако ее решимость лишить жизни эльфа меня пугает. Я была уверена, что с теми майар, что готовы отнимать, а не сохранять жизни, у нее не может быть ничего общего.
***
Я не ошиблась, лорд Майтимо отнесся ко мне с пониманием - незнаю, как к сестре Сарнеля или просто как к эльфу, которому нужна его помощь, это, в общем, не важно, - однако говорим мы с ним о многом. На многие мои вопросы он готов дать ответ. О многом, что я от него услышала, я даже не догадывалась. Порой слушать его тяжело почти физически, но, как ни странно, одновременно становится легче на душе. Может быть, это оттого, что неведения я боюсь больше сколь угодно страшной правды.
За время наших бесед я привыкла к лорду Майтимо. И, хотя я по-прежнему немного робею перед ним, а он порой заставляет меня чувствовать себя так, будто я снова маленькая девчонка, - все-таки мне хорошо с ним рядом. Схожее чувство защищенности и доверия бывает только рядом с братом. И было
когда-то рядом с отцом.
Единственное, что мне мешает – страх причинить боль, когда спрашиваю его о прошлом.***
Король Тингол устроил праздник перед концом лета. Кроме наших, собралось еще некоторое количество эльфов из Первого и Третьего домов.
Праздник прошел очень весело, одно только вызвало тревогу: снова заговорили об Альквалондэ. Ангарато, кажется, рассказал все принцессе, она - своему отцу.
Буду снова искать встречи с лордом Майтимо. Хочу все-таки знать, что и почему произошло, а заодно спросить его совета. Если король Тингол порвёт отношения с нолдор – моей семье путь в Дориат будет заказан. От решенного я все равно не отступлюсь, однако лишиться родного дома будет очень больно.
***
С лордом Майтимо встретились поздно вечером в Химринге. Что ж, я получила то, что хотела. Он рассказал даже больше, чем я надеялась услышать.
Я хотела знать только, верно ли то, что я слышала об Альквалондэ. Не знаю, почему лорд Майтимо решил рассказать мне все, что рассказал – была это какая-то потребность души, или он хотел проверить,действительно ли мое отношение к нему останется добрым, как я сказала ранее, или была еще какая-то причина, о которой я не знаю.
Я пришла к нему с неспокойной душой, не зная, как жить дальше, поскольку та жизнь, которой яжила раньше, потеряла для меня свой обычный смысл, а другой я просто не знала. Отчасти зная, отчасти угадывая, что все, во что я привыкла верить, как-то разом утратило или изменило свое значение, я надеялась, если не на помощь, то хотя бы на ответы на свои многочисленные вопросы. Надеялась почти без оснований на то, потому что понимала, что хорошего от рассказа лорда Майтимо ждать не приходится. Так оно и вышло: я слушала о братоубийственной стычке в гаванях, об истязаниях в Ангамандо, о валар и майар и о многом прочем, смутно догадываясь, что самое правильное, что мне следует сделать, если я прежняя дорога сама себе, – оборвать нолдо на полуслове и уйти от него с тем, чтобы никогда больше ни к нему, ни к его родичам и близко не подойти. Впрочем, сама же чувствовала, что сделать этого не смогу - да и не захочу. Это было очень странно: я знала, что все, что скажет мне этот эльф, окончательно разрушит привычную картину мира, однако при этом охотно верила каждому его слову, позволяя обрести непонятную власть над собой. Умом я понимала, что это не самое лучшее решение, что где-то его мнение в силу обстоятельств предвзято, да и не должно слепо полагаться на чужие суждения, однако была в том какая-то особая притягательность – своеобразная игра судьбы, если угодно, - позволить нолдо воссоздать им же разрушенный мир в моих глазах. Может быть, я поступила легкомысленно, а может, просто неосознанно искала какой-то основы, чтобы дальше строить свой мир самой. Думаю, в этом я разберусь после.
Не скажу, что мне было легко все это услышать, хотя о многом я догадывалась и раньше, да и заметно было, что лорд Майтимо подбирает слова, видимо, чтобы не напугать меня. Я старалась не задавать лишних вопросов и по возможности не встречаться с ним глазами, чтобы не выдать своих переживаний, а
сама наблюдала за ним, понимая, что мне должно быть намного легче, чем моему собеседнику. Не знаю, насколько это было уместно – по правде говоря, вообще не помню, как так вышло, - но в какой-то момент я села у ног лорда Майтимо и попыталась взять его за руку. Кажется, ему это не понравилось, во всяком
случае, руку он тут же высвободил. Это не понравилось уже мне, поскольку от ощущения живого тепла я успела почувствовать себя спокойнее, - поэтому пришлось позволить себе небольшую хитрость: сбросить мою руку с предплечья ему было бы куда менее удобно. Хитрость моя удалась и – я после очень была благодарна за нее самой себе, - сильно облегчила задачу, когда лорду Майтимо неожиданно стало плохо. Испугалась я сильно, настолько тяжелого впечатления не произвело за весь этот вечер ничто другое: все-таки все, что было, - уже дело прошлого, а тут передо мной был живой эльф, и я положительно не знала, что делать с той болью, которая его мучила. Впрочем, – и тут уж можно благодарить и Сарнеля, и свою интуицию, и даже ошибку Мелиан, - у меня было более-менее четкое понимание того, что делать нельзя. Попытка взаимодействовать с лордом ни к чему не привела, помощи просить, поскольку никого рядом не случилось, тоже не приходилось. Помог, как ни странно, опыт, полученный на поле боя рядом с валараукар, когда ощущение живого существа рядом отодвинуло на второй план страх, справиться с которым одной мне было бы не под силу. Осторожно, чтобы не напугать и не спровоцировать сопротивление, я обняла лорда Майтимо, прижала его голову к себе и поглаживала легонько, надеясь, что прикосновения доходчивее слов убедят его в безопасности. Сколько мы так просидели, не знаю. Мир сузился до ощущения чужого тела на моих руках, а все внимание сосредоточилось на том, чтобы не упустить любое изменение в состоянии моего подопечного. Чем еще
помочь, я не знала, поэтому просто ждала, когда придет в себя сам – только осторожно удерживала его от попыток отвернуться, чтобы видеть лицо.
В какой-то момент лорд Майтимо высвободился из моих объятий и сел прямо. Кажется, ни над кем из своих раненых я так не радовалась, когда им становилось лучше. Надеюсь, я его не очень утомила, поминутно справляясь о его самочувствии, но я слишком боялась, что снова станет хуже. По этой же причине не решилась отойти, когда он прилег отдохнуть, и сидела рядом, перебирая его волосы. Расспрашивать его еще я тоже уже не могла: не хотелось лишний раз напоминать о прошлом. Говорили уже по большей части о другом, о Дориате, о Сарнеле (наверное, все же не буду ни рассказывать о разговоре с его лордом, ни спрашивать, почему не рассказал мне ничего сам), о моих сестрах (им точно
ничего рассказывать не буду – довольно и того, что они знают). Говорили и о том, что я хочу служить нолдор, как целительница. Лорд Майтимо не против, чтобы я присоединилась к брату, а я боюсь стать для брата новым поводом для тревог, если мы будем жить рядом.
***
Расстались с лордом Майтимо глубокой ночью, при нем остался кто-то из домочадцев. Шла не торопясь, хотя ночь была прохладна, осмысливая то, что услышала, соединяя это с полученным за последнее время опытом. Что ж, мое решение покинуть Дориат ради службы нолдор окончательно. Служить своей королеве как прежде с открытой душой, после того, что услышала, я не смогу. Думаю, уйти в таком случае будет честнее. Многое из того, в чем я была уверена, утратило свою надежность. Мир, который был хотя бы относительно безопасен, стал миром, которого можно лишиться в момент. И мысль эта меня пугает намного меньше, чем пару часов назад, потому что ради того, чтобы делать, что должно, действительно стоит жить. И не так уж мало могу делать я сама.
Надо научиться владеть оружием, думаю, в этом Хала не откажет мне. И целительство изучать далее надо тоже, потому что все-таки сохранять жизнь намного лучше, чем отнимать, хотя выбор иной раз не велик.А еще мир стал шире – пусть порой чужими глазами, но я увидела немало такого, чего не знала раньше. И эльфы с запада принесли с собой много нового. И нельзя отгородиться от них ни завесой, ни нежеланием ничего знать, потому что этот народ стал частью нашего мира, как и мы для них.